Заглавная страница / Социология

Что такое стрессы и как с ними справляться

Ганс Селье, или Краткая история стрессаОдни говорят о стрессе, жалуясь на инциденты с придирчивым начальником или невыносимыми соседями, другие понимают под стрессом острые физиологические реакции (давление в груди, головная боль, изжога и т.д.), спровоцированные такого рода ситуациями, для третьих стресс — это причина серьезных болезней, наподобие язвы желудка или инфаркта, вызванных мно­гократным повторением стрессовых моментов. Как несколько язвительно выразился один из критиков, «стресс — это и собственно стресс, и причина стресса, и следствие стресса». И такое размытое, многозначное толкование данного термина возникло сразу же после его введения в научный лексикон. Сделал это, как многим известно, канадский исследователь с венгерскими корнями Ганс Селье. Еще будучи студентом-медиком, он заметил, что многие болезни у людей начинаются одинаково: слабость, высокая температура, головная боль... По словам самого Селье, пациенты «выглядят больными», чем бы конкретно ни (за)болели. Продол­жив свои изыскания уже в статусе дипломированного исследова­теля, Селье убедился, что вне зависимости от природы вредного воздействия, будь то жар, холод, отравление или другие пытки, которым ученые подвергают лабораторных животных ради науки, у последних проявляются одни и те же физиологические реакции (уменьшение тимуса, увеличение коры надпочечников и появление кровоизлияний и язв в слизистой желудочно-кишечного тракта), приводящие в конце кон­цов к серьезным паталогиям. Другими словами, Селье обнаружил неспе­цифическую (т.е. не связанную с конкретной причиной), уни­версальную, или общую реакцию организма на внешние воздействия (в том числе и патологические), требующие изменений. Ее-то он и назвал сначала «общим адаптационным синдромом», а затем переименовал в «стресс».

Нет, наверное, более общеизвестного и одновременно более спорного научного термина, чем «стресс». Все говорят о стрессе, все его переживают, все о нем наслышаны... Парадокс, однако, в том, что если спросить наугад пять человек, что такое стресс, наверняка получишь пять разных ответов. И неспроста. Во-первых, полного согласия в определении стресса нет и в научной среде, а во-вторых, его природа такова, что одно и то же потенциально стрессовое воздействие у одних людей вызывает сильные негативные реакции, а у других — либо вообще ничего, либо даже нечто приятное. Взять, к примеру, аттракцион «американские горки»: для меня катание на них будет тяжелым (вполне стрессовым) испытанием, а вот мои дети будут наслаждаться каждым заходом. Или, скажем, интервью при приеме на работу. Большинство из нас оценит эту процедуру как явно стрессовую, однако есть отдельные уникумы, для которых она будет приятным щекотанием нервов. Реагируем на стресс мы тоже по-разному. В списке из пятидесяти характерных реакций, вызываемых стрессами, присутствуют прямо противоположные симптомы. Так, например, кто-то в момент острого стресса заливается краской и испытывает приступ безудержного голода, а кто-то бледнеет и теряет аппетит. Хронический стресс может вызвать как набор веса, так и похудание без всякой диеты. Ну, и так далее и тому подобное...

Первая статья Селье об общем адаптационном синдроме вышла в 1936 году, а в 1950-м он опубликовал тысячестраничный классический труд «Физиология и патология стресса» с посвящением «всем, кто страдает от стрес­сов» (и, отдельно, жене, «за помощь в понимании того, что невозможно и не нужно вылечиться от стресса — взамен нужно научиться получать от него удовольствие»), иллюстрированный немецким художником Фрицем Эйхенбергом, вынужденным в свое время бежать из нацистской Германии в США из-за карикатур на Гитлера (судьба беженца — классический стресс...). С тех пор наука о стрессе прошла огромный путь. Вообще говоря, понимание сути и природы стресса напрямую зависит от уровня знаний в области биохимии и физиологии, и понятно, что не все представления Селье выдержали проверку временем. В этом смысле судьба теории о стрессах напоминает судьбу психоанализа. Вклад обоих отцов-основателей — Фрейда и Селье — трудно переоценить, особенно за их прозрения эвристического характера. Но главная их заслуга, пожалуй, в том, что они стимулировали новые исследования, ведущие к более точным теориям, отталкивающимся от их учений и опирающимся на (новые) научные факты.

Надо сказать, что к тому времени медицинская наука только-только выяснила, что большинство болезней вызываются каким-то специфическим возбудителем — особым видом бактерий или вирусов. Так что открытие Селье оказалось, с одной стороны, «не в ногу» с научным мэйнстримом, а с другой, идея стресса кажется верной даже на уровне ощущений. Этот парадокс взбудоражил умы современников как в ученой среде, так и в широких слоях населения. Концепция стресса быстро приобрела популярность и, как часто бывает в таких случаях, зажила своей жизнью, обособленной от воли ее первооткрывателя. Усугубило терминологическую неразбериху и то, что полиглот Селье, знавший более восьми языков, включая и английский, выбрал для названия открытого им явления крайне неудачный термин. Дело в том, что в словаре значение слова «stress» по-английски означает (внешнее) воздействие, (внешнюю) силу, и с XVII века используется в физике, в частности, в знаменитом законе Гука, гласящем, что деформация упругого тела прямо пропорциональна напряжению, которому оно подвергается. Так вот, если провести напрашивающуюся аналогию, то в законе Гука под стрессом понимается «напряжение» (как и положено, согласно словарю), а в «законе Се­лье» стресс выступает в роли «деформации», то есть «реакции организма». Не исключено, однако, что именно благодаря своей «неправильности» термин «стресс» вошел неизмененным, «как есть», практически во все языки мира, включая славянские, китайский и арабский. Известно, например, что накануне первой лек­ции Селье в стенах парижского вуза (дело было в 1946 году) ревнители чистоты языка заседали в течение нескольких дней, пытаясь найти французский аналог термину «стресс», но в конце концов сдались и узаконили внедрение английского слова.

Многие приятные события тоже могут вызвать у нас стрессоподобные физиологические реакции. Чтобы убедиться в этом, представьте себе свое состояние сразу же после известия о крупном выигрыше в лотерею или во время первого поцелуя с любимым человеком. Для обозначения «хорошего стресса» Селье ввел термин «эустресс». Что касается «плохого стресса», то ученый предложил применять для его обозначения старое, уходящее корнями в XIII век, английское слово «дистресс», означающее «боль или страдания, поражающие тело или душу; состояние опасности или отчаянной нужды». Позже Селье заметил, что сильные стрессы ускоряют процессы старения, и предложил рассматривать стресс, как меру изнашивания организма. В словарях и энциклопедиях часто приводят определение, сформулированное им в книге «Стресс жизни»: «Стресс есть неспецифический ответ организма на любое предъявление ему требования. (...) С точки зрения стрессовой реакции не имеет значения, приятна или неприятна ситуация, с которой мы столкнулись. Имеет значение лишь интенсивность потребности в перестройке или в адаптации». В практической психологии, однако, термин «стресс» чаще всего употребляется в значении «дистресса», или «плохого стресса», а именно: «сильное физическое, ментальное или эмоциональное напряжение», «реакции, бывающие у человека, когда он чувст­вует, что требования к нему превышают его индивидуальные и социальные ресурсы» и т.д.

Стрессы «хорошие» и «плохие»На протяжении всей жизни Селье старался навести порядок в «стрессовой терминологии», вводя новые термины и уточняя их суть. Сначала он ввел понятие «стрессор» для обозначения (внешнего) воздействия, вызывающего стресс. Затем присмотрелся получше собственно к стрессу и выяснил, что тот приносит не только вред. В частности, с увеличением стресса растет продуктивность — до определенного предела, после которого она резко падает вместе с ухудшением самочувствия и здоровья. Тут уместна аналогия со скрипичной струной: недостаточно натянутая струна звучит хрипло и тихо, перетянутая — резко и раздражающе, и только идеальное натяжение дает чистый, «правильный» звук. Каждый из нас может найти «норму стресса», которая позволит «играть музыку нашей жизни», избегая расхлябанности «недогруза» и утомления «перегруза». Критическая величина стресса, после которого он становится разрушительным, для каждого человека своя. Очень важно не пропустить характерные признаки, дающие сигнал, что мы приближаемся к такому пику. Нередко окружающие видят их раньше, чем мы сами, поэтому не стоит игнорировать, если нам намекают на это, а то и говорят прямо.

Стрессы подрывают наш иммунитет, делая нас уязвимыми для инфекций. К далеко не полному списку патологий, причина которых связана с переживанием стрессов, относятся депрессия, тревожность, инфаркт, инсульт, ослабление иммунной системы и, как следствие, уязвимость к различным инфекциям, начиная от банальных простуды и герпеса и заканчивая такими грозными, как СПИД, некоторые формы рака, аутоиммунные заболевания, наподобие ревматоидного артрита или рассеянного склероза. Стресс нередко вызывает кожные реакции (сыпь, зуд, раз­личные дерматиты...), нарушения работы желудочно-кишечного тракта, бессонницу, различные неврологические болезни...

Как действуют (плохие) стрессыБлижайший китайский иерог­лиф, описывающий понятие «стресс», переводится на европейские языки так же как «кризис». Он состоит из двух значков, расположенных один над другим. Верхний означает «опасность», а нижний — «возможность». И это очень точный образ, поскольку любое событие, требующее от человека изменения привычного образа жизни и дополнительных затрат энергии, является потенциально стрессовым. Чаще всего, конечно, стресс вызывают события неприятные, особенно если они непредвиденные и находятся вне зоны нашего контроля. Мы испытываем стресс, когда попадаем в сомнительные или двусмысленные ситуации, когда переживаем межличностные конфликты... Но даже в самой нормальной и налаженной обыденной жизни мы подвергаемся воздействию стресса гораздо чаще, чем нам это кажется. Мы проспали, опоздали, потеряли ежедневник, застряли в пробке, наши планы сорвались, нам не позвонили, нас подвели... Все эти мелкие и знакомые каждому бытовые мелочи вызывают у нас определенную физиологическую реакцию: возбуждение, сухость во рту, ускоренное сердцебиение, дрожание рук, бросание в пот... Нам становится трудно сосредоточиться на чем-то, что не относится к пережитому событию, мысли о котором возвращаются вновь и вновь... Другими словами, мы переживаем стресс.

Способы совладания со стрессами — копингЧтобы стресс нас не убил, нам надо уметь с ним справляться. В английском языке есть специальный термин, описывающий процесс нашего взаимодействия со стрессом — «копинг» (coping), что можно перевести как «совладание», «преодоление». Судя по публикациям в специальной литературе и Интернете, похоже, что этот термин уже вошел в наш язык. В самом широком смысле копинг — это процесс, при котором мы пытаемся справиться с обстоятельствами, воспринимаемыми нами как явная психологическая перегрузка, временами превышающая наши внутренние резервы. Мы можем сказать, что усилия по совладанию со стрессом оказались успешными, если благодаря им наши физиологические реакции пришли в норму, мы вернулись к обычной жизни, нас покинули признаки психологического расстройства, такие, как повышенная тревожность или депрессия. Очевидно, что успешность совладания со стрессом зависит от наших ресурсов — чем их больше и чем они разнообразнее, тем лучше. Внешние ресурсы включают деньги, время, социальную поддержку, а также другие жизненные события, носящие более радостный характер. Внутренние ресурсы складываются из двух вещей: присущего нам стиля совладания со стрессом и наших внутренних, личных качеств.

Стрессы бывают острыми и хроническими, накапливающимися постепенно. Как известно, даже единичный суперострый стресс, вызванный, к примеру, трагическим событием, может стать причиной серьезной болезни и даже смерти. Гораздо более типичной, однако, является ситуация, когда человек заболевает в результате одновременного воздействия нескольких стрессовых событий «средней степени тяжести». Например, защита дип­лома на носу, а тут еще и заплани­рованная свадьба расстроилась... В итоге — тяжелейший грипп. Хронический стресс может быть результатом и «просто жизни» — если она происходит в неблагоприятной среде, например, в шумном, многолюдном районе с высоким уровнем преступности. Именно воздействием хронического стресса, в частности, объясняется известная связь между социальным классом и продолжительностью жизни: богатые и образованные в среднем живут дольше и здоровее, чем бедные и малограмотные.

Исследователи разделяют две «неизбегающие» стратегии. Первая — активная, сосредоточенная на решении проблемы, вызвавшей стресс, а в тех случаях, когда это невозможно, на действиях, которые могут снизить или нейтрализовать его эффект: сбор информации, планирование, обращение за помощью к другим и т.д. Вторая стратегия фокусируется на нашей эмоциональной реакции в целях ее смягчения и коррекции, чтобы не «пойти в разнос». Сюда входят попытки позитивной интерпретации стрессового события, процесс принятия, поиск опоры и утешения в религии. Обе стратегии можно и нужно применять одновременно. Например, если паче чаяния вас предал любимый человек, надо как можно скорее начать «выходить в свет», чтобы отвлекаться от грустных дум и одновременно подыскивать новый предмет любви. Общее правило таково: активные стратегии совладания более уместны и полезны в ситуациях, которые могут быть нами изменены хотя бы в принципе, тогда как эмоционально-фокусированные лучше подходят к ситуациям, находящимся вне зоны нашего контроля. Отдельного упоминания заслуживает катарсис — процесс выявления застарелой эмоциональной травмы: во многих случаях он может принести большую психологическую пользу и помочь справиться со стрессом.

Есть люди, которые встречают стрессовое событие лицом к лицу и реагируют на него открыто и прямо — психологи говорят, что им присущ конфронтационный стиль копинга. Другие пытаются дистанцироваться от стрессового события, отвлечься, «отключиться», ментально и поведенчески (с помощью телевизора, алкоголя, наркотиков и т.д.), «заморозить» свои эмоции... Это классический избегающий стиль. Как показывает практика, конфронтационный стиль совладания со стрессом в целом является более эффективным, чем избегающий. Но не всегда: краткосрочные и относительно «мелкие» стрессы, наподобие визита к зубному врачу, могут неплохо решаться с помощью стратегии избегания (не думать о предстоящей процедуре вплоть до самого момента усаживания в кресло). Однако в случае длительного или повторяющегося стресса избеганием делу не поможешь и, наоборот, можно навредить. К примеру, постоянный стресс на работе «не лечится» отвлечением от него: даже если хочешь забыть, не получится — начальник напомнит. А из-за попыток не думать и избегать, человек оказывается плохо подготовлен к очередному возможному конфликту и переживает его не менее сильно, чем в первый раз. Цена такой страусиной политики — возможные проблемы со здоровьем. Существует любопытный парадокс: некоторые люди, способные успешно пережить сильные потрясения и преодолеть огромные препятствия, нередко пасуют перед лицом мелких неприятностей, наподобие того же визита к дантисту или общения с мелким клерком.

Важный внутренний ресурс, помогающий многим людям справляться со стрессами, — это естественно присущий им оптимизм, глубокая внутренняя убежденность, что, несмотря на все трудности и невзгоды, по большому счету в жизни все будет хорошо. Оптимизм может помогать людям оценивать стрессовые события более позитивно и мобилизовать ресурсы для прямой акции в ответ на стрессор. Меди­цинские исследования показывают, что у оптимистов в среднем меньше подтачивается иммунная система, и даже давление в ответ на стресс повышается у них не так сильно. Особенную устойчивость к стрессам демонстрируют люди сознательные, честные, надежные, с развитым чувством долга, обладающие твердыми моральными убеждениями и привычкой искать позитив в любых испытаниях. Они и живут, как правило, дольше и здоровье у них лучше. Возможно, это связано с тем, что такие личности зачастую более склонны осознанно заботиться о своем здоровье. Ну, а самым, пожалуй, решающим качеством, с точки зрения успешности копинга, является чувство внутреннего контроля. Люди, ощущающие себя хозяевами своей жизни, лучше переносят стресс даже в ситуациях, объективно не поддающихся контролю.

Быть хорошим человеком полезно для здоровьяЗамечено, что чрезмерно агрессивный стиль совладания со стрессом сам по себе может вызывать серьезные проблемы со здоровьем, в частности сердечно-сосудистые заболевания вплоть до инфаркта. Психологи говорят в таких случаях о проявлениях циничной враждебности, характеризующейся подозрительностью, недоверием, бурным возмущением, сильным чувством обиды, вербальной агрессией, вспышками гнева, антагонизмом, стремлением к тотальному контролю... У людей, склонных к такому поведению, особенно сильны физиологические реакции на стресс, в частности повышенное давление и учащенное сердцебиение. Кроме того, им нужно более длительное время, чтобы успокоиться. Как правило, и с социальной поддержкой у них туго — даже когда им хотят помочь, они зачастую сами отталкивают помощь, подозревая злой умысел или не желая «опускаться». Склонность к такому стилю поведения может быть заметна уже в раннем детстве, столь же рано он начинает негативно влиять на здоровье. Еще одна «группа риска» — личности импульсивные, слабо контролирующие свое поведение. Нередко они уходят из жизни молодыми — в частности из-за несчастного случая. Особого внимания заслуживает такая личностная черта, как невротизм. Люди невротичные склонны воспринимать стрессор более сильным, чем он есть на самом деле, и реагировать на него тоже сильнее, чем следовало бы. В целом, невротики демонстрируют больше симптомов, чем бы они ни страдали, и эти симптомы у них сильнее выражены по сравнению с менее невротичными людьми с аналогичным диагнозом. С другой стороны, невротики чаще ввязываются в социальные конфликты и реагируют на них тоже острее, вследствие чего испытывают дефицит социальной поддержки.




Заглавная страница / Социология